Женский вопрос и социальная политика в России (конец XIX - начало XX века )

"Исторический ежегодник" - 1996 - С.  30-35.

ЖЕНСКИЙ ВОПРОС И СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ
(КОНЕЦ XIX - НАЧАЛО ХХ ВВ.)

 Быкова А.

 

     Одной из характернейших тенденций, появившихся в российской исторической науке в первой половине 1990-х гг. следует признать заметное расширение спектра исторических исследований: постановку новых проблем и стремление к обновлению методологических основ исторической науки. При этом человек во всем многообразии своего бытия определяется как центр исследовательских изысканий. В России второй половины ХIХ - начала ХХ вв. существовала глубокая и развитая традиция исследования социальных аномалий. Традиция, продиктованная самой жизнью, когда процесс модернизации был настолько болезненным и стремительным, что образовался широкий люмпенизированный слой(1). К этой традиции обратились в своих работах и современные ученые(2). На основе уже опубликованных, с привлечением других материалов автор данной статьи поставил перед собой задачу попытаться объединить в одно целое механизм административного вмешательства в борьбу с "древнейшей профессией" на рубеже ХIХ - ХХ вв. в России.

     Поскольку темой нашего исследования выступает регламентация проституции, необходимо определиться в категориальном аппарате. Под проституцией мы понимаем определенную форму внебрачных половых отношений, отличающихся тем, что вступающий на путь проституции индивидуум постоянно, несомненно и публично отдается, более или менее без разговора, неопределенно большому числу лиц; редко без вознаграждения, в большинстве случаев промышляя продажей своего тела для совокупления или других половых деяний с этими лицами или вообще провоцируя их половое возбуждение и удовлетворяя его; причем проституированный субъект, вследствие своего развратного промысла, приобретает определенный постоянный тип(3).

     Таково определение проституции в ее существенных чертах и в развитии. Проституция, зародившись в глубокой древности, вызывает серьезную обеспокоенность и в наше время. Она по-прежнему остается социальным злом и с точки зрения общественной нравственности, и с точки зрения народного здоровья. С последней позиции зло проституции заключается в том, что она является главным рассадником венерических заболеваний, не только отражающихся на жизни и здоровье лиц, непосредственно прибегающих к услугам проституции, но и ведущих к вырождению целых поколений.

    Господствующим способом административного вмешательства являлась так называемая регламентация, под которой подразумевалась система мероприятий, обеспечивающих путем деятельного контроля и надзора наличность известных санитарных условий, которыми обставляется эта профессия в интересах возможного предупреждения грозящих от нее опасностей"(4).

    Русское законодательство по примеру западно-европейских государств (в основном по французскому, английскому, прусскому образцам) при устройстве органов исполнительной полиции возложила на них наблюдение за проститутками. Уже в наказе о градском благочинии 1649 г. объездчикам повелевалось: "по улицам и по переулкам день и ночь ходить и беречь накрепко, чтобы в улицах и переулках бою и грабежу ... и блядни не было"(5). Наказы воеводам ХVII в. и воинские артикулы Петра Великого строго карают прелюбодеяния, блуд, посещение притонов. Особенно серьезные репрессивные меры были приняты при Екатерине II: указом 1763 г. предписано ссылать проституток в Нерчинск. В 1800 г. указом императора Павла повелено ссылать всех проституток в Иркутск. И только при Николае I Россия становится на путь регламентации.

    Система регламентации была основана на двух началах: 1) тайная проституция недопустима; 2) явная, зарегистрированная - терпима. Исходя из этого, регламентация складывается из следующих моментов: 1) регистрация проституток, 2) дома терпимости, 3) обязательный осмотр, 4) обязательное лечение.

    В 1843 г. создаются врачебно-полицейские комитеты в Санкт-Петербурге, Москве, Риге и других городах. В 1909 г. в 200 городах России и были учреждены специальные органы надзора (помимо комитетов), городские санитарные комитеты, санитарные бюро и др.) и в 258 городах обязанности по надзору выполнялись чинами городской полиции. В большинстве городов регламентация проституции совершенно отсутствовала(6).

     Организация и деятельность органов надзора определялись положением от 8 октября 1903 г., утвержденными Министерством внутренних дел. Лишь в 7 городах (Петербурге, Варшаве, Екатеринославе, Казани, Риге, Нижнем Новгороде и Оренбурге) действовали особые положения о врачебно-полицейском надзоре.

    Эти положения устанавливали обязанности врачебно-полицейских комитетов, вот некоторые из них:

1. Розыск и привлечение к законной ответственности тайных проституток, содержателей тайных притонов разврата, сутенеров и лиц, способствующих тайному разврату.

2. Подчинение проституток врачебно-полицейскому надзору и освобождения от него, с отдачей проституток на поруки. Попечение о беременных, больных, несовершеннолетних проститутках и возвращающихся к честному образу жизни, содействие обществам и установлениям, стремящимся к уменьшению проституции.

3. Выдача разрешений на открытие домов терпимости, поднадзорных притонов. Надзор и их закрытие.

4. Организация врачебного осмотра и амбулаторное лечение на смотровых пунктах проституток, страдающих венерическими болезнями.

     В состав врачебно-полицейских комитетов под председательством вице-губернаторов и градоначальников или их заместителей входили, главным образом, врачи и представители полиции.

     Порядок подчинения женщин надзору определялся положением 1903 г. Женщины, занимающиеся тайным развратом, привлекались к надзору секретно, через надзирателей, смотрителей или же чинов полиции. В обязанности последних входило предоставить сведения о поднадзорной женщине в комитет. До нашего времени сохранились подобные документы в которые входили следующие пункты: фамилия, имя, отчество, возраст, звание (с пояснением девица или вдова), "вид на жительство", с кем проживает, чем занимается, каким образом смотритель собрал эти сведения и проверены они или нет, состояла ли женщина в списках врачебно-полицейского комитета или нет и другие, а также справки у пристава полицейского участка, в котором девица проживает.

    Таким образом, для подчинения какой-либо женщины медико-полицейскому надзору требовалось вполне доказанное свидетельство занятия ею развратом в виде промысла, основанное на показаниях людей, знающих образ жизни заподозренной. Иными словами, необходимо было доказательство, что женщина занимается развратом именно как промыслом и других средств к жизни не имеет или они незначительны.

    Существовало несколько способов попасть под надзор. Регистрация девиц легкого поведения производилась врачебно-полицейским комитетом, а где их не было - местной полицией. По разъяснению Правительствующего Сената регистрация могла быть только добровольной. Но в реальной жизни это добровольное согласие было только на бумаге. Вот как описывает подчинение П.Е. Обозненко.

     "Ночной арест. "Вот видите, вы не нашли места, вас привели сюда", - говорит женщине полицейский чиновник. - Советую вам подчиниться надзору. Поймите, вы ничего от этого не потеряете, наоборот, только выиграете: вы получите право везде ходить, ночевать, где вам вздумается, вас не будут забирать обходы, вся ваша обязанность будет заключаться в том, чтобы один раз в неделю ... являться к медицинскому осмотру." ... "Подчинитесь надзору!" ... "Нет, ни за что!" "Подчинитесь надзору" - в 12-й - 15-й раз говорит ей полицейский чиновник. ..."Я согласна подчиниться!" ... И женщина вносится в списки, а в графе причин, побудивших ее заниматься проституцией, значится: "нужда" или "по собственному желанию"(7).

     Женщина, занимающаяся проституцией и не желающая регистрироваться, могла быть подвержена аресту до одного месяца или денежному взысканию до 100 руб. согласно 44 статье Устава о наказаниях: "за неисполнение распоряжений правительства, относящихся к предупреждению непотребства и пресечению вредных от оного последствий"(8).

    Иногда женщина, спрошенная о причинах занятия проституцией, отвечала: "Что же, дали бланку - нужно гулять!" - Это первый путь подчинения надзору. Таких женщин называли "бланковые", т.е. живущие на свободе "одиночки", которые ищут покупателя на улицах.

    Второй путь попасть под надзор - поступление в дом терпимости. Как только новая пансионерка туда доставлялась торговцем живым товаром или последняя сама приходила предложить свои услуги, хозяйка должна была сообщить об этом в комитет; вновь поступившая регистрировалась и ей выдавали "билет".

     Совсем иначе дело обстояло с третьей разновидностью. Женщина сама заявляла, что желает подчиниться надзору. Случаи такие были редки. Относились они большей частью к особой разновидности поднадзорных, к так называемым "кабинетным". "Кабинетные" - особы, живущие отдельно, в силу тех или иных обстоятельств вынужденные проституировать, но не желающие, чтобы кто-либо знал об их занятии. Комитет или полицейские органы, признавая это, устраивали для них отдельный кабинет для медицинских осмотров. К этой категории проституток органы надзора подходили с большей требовательностью относительно их здоровья, т. к. они являлись посетительницами тайных притонов, в которые мужчины охотнее направлялись, рассчитывая в них "получить" здоровых женщин. Из всех категорий "торгующих телом" эта категория являлась наиболее привилегированной, поскольку такие женщины имели право посещать тайные притоны и при посещении врача не быть в толпе всех проституток.

     Зарегистрированные женщины получали "желтый билет", причем "вид на жительство" (паспорт) у них отбирали. Они могли жить и промышлять совместно в открытых притонах разврата, так называемых домах терпимости. Это были квартиры, открываемые с разрешения полиции, содержательницы которых по требованию посетителей доставляли им поднадзорных проституток, живущих в гостиницах или у нее же.

    Об истории существования, правилах открытия и закрытия домов написано достаточное количество статей, и чтобы не повторяться, хотелось бы остановиться на причинах "терпимости" подобных заведений(9).

     В пользу допущения домов терпимости приводились много соображений: надзор над ними легче и действенней, чем над одиночной проституцией, их существование предупреждает возникновение тайных притонов, ограждает общество от венерических болезней(10).

     Однако отрицательные стороны существования домов терпимости значительно перевешивали положительные. Именно в них наблюдалась большая эксплуатация физических сил проститутки. Противники подобных заведений высказывались за их уничтожение, аргументируя тем, что всякая одиночка, живущая проституцией, в особенности неизвестная еще врачебно-полицейскому комитету, всегда имела ограниченный круг лиц, постоянно посещающих ее. В случае заболевания венерической болезнью она теряла своих покровителей и была вынуждена поступить в публичный дом (после непродолжительного лечения). Факты подтверждают, что пока проститутка здорова, она может зарабатывать, живя отдельно; заболела - один исход: дом терпимости(11).

     Согласно данным В.М. Тарновского, женщины проживавшие в средних публичных домах, совершали 6, а в низших домах - 10 совокуплений ежедневно. Свидетельствуемые врачом дважды в неделю, в промежуток между двумя осмотрами они могли заразить 15-30 человек. Число посетителей в воскресные дни достигало до 30 мужчин на 1 женщину. И если к этому прибавить употребление вина, то ни о какой гигиене не могло идти речи(12).

     Если, таким образом, в публичный дом стекались и составляли их постоянный контингент по-преимуществу женщины с венерическими заболеваниями, то ясно, что эти дома представляли наибольшие шансы заразиться. По словам П. Грацианского, их следовало признать очагами венерических болезней(13).

     Публичные дома среднего и низшего разрядов не должны были приниматься обществом и по причине того, что они являлись рассадниками алкоголизма. Главный доход подобных заведений составляла не проституция, а "продажа питей; большинство посещали дома терпимости среднего и низшего классов не для совокуплений, а для танцев и пьянства с проституткой"(14).

     Таким образом, заведения разврата не могли быть терпимы во всех отношениях, ибо они подрывали физическое и моральное состояние общества.

     Зарегистрированная проститутка подлежала периодическим врачебным осмотрам. В конце ХIХ - начале ХХ вв. врачебный осмотр был поставлен весьма неудовлетворительно: производился он в ужасных гигиениченских условиях, число врачей и медицинского персонала было недостаточно для все увеличивающейся массы продажных девиц. Вследствие этого сам осмотр заключался только в осмотре половых органов женщины. Для распознания венерических болезней был необходим и осмотр слизистых оболочек полости рта, носа, зева и общих покровов.

       В плане обязательного лечения больных женщин постановка регламентации в России в это время была весьма неудовлетворительной. Не всегда и не везде практиковалось больничное лечение, часто обходились только амбулаторным. Больная женщина лечилась "на ходу" и в большинстве случаев была вынуждена продолжать свое занятие. Больничное лечение, где оно существовало, было кратковременным. Причиной этому была нехватка больничных коек. Например, в Омске в 1913 г., по официальным данным, в женском венерическом отделении было всего 13 кроватей, штат врачебного персонала состоял из старшего врача больницы, врача, заведующего венерическими отделениями (женским и мужским), врача амбулатории и 16 лиц акушерско-фельдшерского персонала. И если учесть, что максимальное количество больных в сутки в женском венерическом отделении составляло 21 человек, то говорить о полном курсе лечения не приходится(15). Поскольку на 13 мест приходилась 21 женщина, можно заключить, что каждая вторая выписывалась из больницы, как только исчезали явные признаки болезни. Девица приступала к своему промыслу вновь, заражая все новых и новых "клиентов".            Медицинского персонала также не хватало для полного излечения больных.

      Несколько слов следует сказать об освобождении из-под надзора: женщина исключалась из списков по старости, в случае выхода замуж, по собственному желанию, по поручительству "благонадежного" человека и в результате смерти.

      Таким образом, существовавшая в дореволюционной России система регламентации на практике в большинстве случаев не выдерживала испытания. Оказались нерациональными сами ее способы - занесение в списки и образование класса открыто проституирующих женщин с административно-полицейским ручательством, но без гарантий безопасности их в отношении передачи венерических болезней.



(1) Кузнецов М. Историко-статистический очерк проституции и развитие сифилиса в Москве // Архив судебной медицины и общественной гигиены. 1870. Т. 4; Ахшарумов Д.Д. Проституция и ее регламентация. Рига, 1889; Тарновский В.М. Отчет консультанта по венерическим болезням при главном военном-медицинском управлении // Военно-медицинский журнал. 1881. Февраль; Шашков С.С. Исторические этюды. СПб., 1872. Т. 2; Гирш П. Преступность и проституция как социальные болезни. СПб., 1893; Гальперин С.Е. Проституция в прошлом и настоящем. М., 1928; Аккерман А.И. Суд над проституткой. Дело гр. Заборовой по обвинению ее в занятии проституцией и заражении сифилисом красноармейца Крестьянова. М.; Пг., 1922.

(2) Калачаев Б.Ф. Взгляд на проблему ... через столетие // Проституция и преступность. М., 1991. С. 36-54; Поликарпов В.С. История нравов России, Восток или Запад. Ростов-на Дону, 1995; Лебина Н.Б., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге (40-е гг. ХIХ - 40-е гг. ХХ вв.). М., 1994.

(3) Блох И. История проституции. СПб., 1913. Т.1. С. 30.

(4) Дерюжинский В. Полицейское право. Б.м., б.г. С. 339.

(5) Андреевский И. Полицейское право. СПб., 1871. Ч. 2. Т. 2. С. 20.

(6) Врачебно-полицейский надзор за городской проституцией. СПб., 1910.

(7) Обозненко П.Е. Поднадзорная проституция Санкт-Петербурга, по данным врачебно-полицейского комитета и Калинкинской больницы. СПб., 1896. С.32-36.

(8) Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Изд. 1885 г. СПб.,1908.

(9) Андреевский И. Указ. соч.; Несостоятельность домов терпимости как мера общественного здравоохранения // Врачебно-санитарная хроника г. Омска. Омск, 1913. Вып. 4; Ахшарумов Д.Д. Современный взгляд на санитарное значение домов терпимости и осмотра проституток - Доклад, прочитанный полтавскому обществу врачей. СПБ., 1886; Фивейский М. К статистике сифилиса среди проституток домов терпимости г. Москвы. // Протоколы Московского венерического общества 1892-93. Т. 2; Быкова А.Г. Заведения разврата в городской инфраструктуре // Материалы второго всероссийского семинара "Проблемы культуры городов России" Омск, 1996. С. 61-64 и др.

(10) Муратов Д.Л. Врачебно-полицейский надзор // Жизнь. 1899. Т. Х. С.412.

(11) Тарновский В.М. Указ. соч. С. 84.

(12) Там же. С.86.

(13) Муратов Д.Л. Указ. соч. С. 415.

(14) Тарновский В.М. Указ. соч. С. 91.

(15) Врачебно-санитарная хроника г. Омска. Омск, 1913. Вып. 1-4. Приложения.

Периоды истории:

Ключевые слова: